Федор Тихонович Воробьев

Неизбежно забываются имена, теряются документы, тускнеют старые фотографии. Нашим бабушкам и дедушкам, папам и мамам нелегко ворошить воспоминания о военных годах, вызывающие не только гордость за нашу страну, за наших родных, но и боль, и слезы.

Ушли далеко прошедшие сороковые - грозовые - за ними ушла целая эпоха. Уходят и люди - участники и свидетели тех событий - живые носители истории. Остается одно - память.

Если мы не будем помнить и чтить историю наших предков, забудем и не передадим эти знания своим потомкам, то мир наш потускнеет, станет бездуховным и безнравственным.

Я благодарна своим родителям, которые рассказали мне о моем прадедушке, ветеране Великой Отечественной войны, Воробьеве Федоре Тихоновиче. К сожалению, его уже нет с нами, и не все письма дошли с фронта, не все награды, полученные им за участие в Великой Отечественной войне, сохранились. Но у нас остались уникальные фотографии, которые мы бережно храним - это память, которую бережет моя семья.

Федор Тихонович Воробьев родился в 1917 году. В 1938 году его призвали в Советскую Армию моряком на Черноморский флот, а вернулся домой он только через долгих 8 лет, в 1946 году, не раз и не два заглянув смерти в лицо. Когда после службы он возвращался домой, началась Великая Отечественная война и, не доехав совсем немного до дома, ему пришлось вернуться обратно в часть, где он проходил службу.

Федор Тихонович был машинистом ледокола «Анастас Микоян». В годы Великой Отечественной войны участвовал в обороне Одессы и Севастополя, совершил кругосветное плавание, получившее название «Огненная кругосветка». Об этом походе до сих пор на всех флотах вспоминают, как о чем-то удивительном и уникальном. Из-за начавшейся войны пришлось переоборудовать мирный ледокол в крейсер.

В сентябре 1941 года переоборудование ледокола было закончено, и «А. Микоян» по приказу командующего Черноморским флотом был включен в отряд кораблей северо-западного района Черного моря. 13 сентября в 11.40 «Микоян» снялся с якоря и в охранении двух кораблей и двух самолётов взял курс на Одессу, куда прибыл рано утром 14 сентября. Подготовившись к бою, корабль лёг на боевой курс. Артиллеристы на снарядах написали: «Гитлеру-лично». Когда положение под Одессой сложилось особенно тяжёлым, крейсеры «Красный Кавказ», «Красный Крым», «Червона Украина» и вспомогательный крейсер «Микоян» провели 66 стрельб и обрушили на врага 8500 снарядов. Корабли вели огонь в основном по невидимым целям на дистанции от 10 до 14 кабельтовых. 22 сентября «Микоян» принял участие в высадке десанта у Григорьевки, своим огнём они подавили две вражеские батареи и сбили два вражеских самолёта «Ю-88».

Принял участие крейсер и в обороне Севастополя. Доставляя в осаждённый город пополнение, военные грузы, крейсер вывозил раненых и гражданское население. В октябре на нём было эвакуировано более тысячи раненых. Корабль вёл огонь и по позициям врага под Севастополем. И мой прадед Федор был участником всех этих событий. Ледокол «Микоян» перебазировался в Поти. 5 ноября получили неожиданный приказ – полностью снять вооружение. За пять дней все орудия были демонтированы. Вспомогательный крейсер «А. Микоян» снова стал линейным ледоколом.

Личный состав и часть командного состава были списаны на берег. На корабле начал работать особый отдел контрразведки флота. Каждый моряк проверялся самым тщательным образом. У всех были отобраны документы, письма и фотографии родных и близких. Экипажу приказали уничтожить, сжечь военную форму. Взамен выдали со складов разнообразную гражданскую одежду. Всех сфотографировали и вскоре выдали мореходные книжки (паспорта) гражданских моряков. Военно-морской флаг спустили и подняли Государственный. Команда терялась в догадках по поводу всех этих действий. Но объяснений никто не давал.

В ночь с 25 на 26 ноября 1941 года порт Батуми покинули танкеры «Сахалин», «Варлаам Аванесов», «Туапсе» и ледокол «Анастас Микоян». Командовал линейным ледоколом капитан 2 ранга Сергей Михайлович Сергеев. Перед выходом в опасный рейс С. М. Сергеев получил дополнительные указания: «Корабль ни в коем случае противнику не сдавать, а в случае необходимости - затопить». В Черном море свирепствовал шторм, достигавший по шкале Бофорта одиннадцать баллов из возможных двенадцати. Впрочем, стихия и низкая облачность с сильным дождем обеспечили советским морякам отличную защиту от румынской и немецкой авиации.

29 ноября танкеры и ледокол вошли в нейтральный Стамбул. Узнав об этом, командующий итальянскими ВМС в Эгейском море адмирал Бьянкери заявил, что ни одно торговое судно не пересечет море без его ведома. А представитель английской военной миссии капитан-лейтенант Роджерс сообщил, что Великобритания не сможет обеспечить охрану советского каравана. «Это было сродни предательству. Какими бы мотивами не руководствовались «просвещенные мореплаватели», перед экипажами советских кораблей встала сложнейшая задача - прорываться самостоятельно. Посовещавшись, капитаны ледокола и танкеров решили идти по заданному маршруту поодиночке, ночами, в стороне от «накатанных» трасс судоходства», - пишет в очерке «Корабли шли без огней» Петр Рассоховатский, научный работник Музея морского флота СССР.

Глубокой ночью 30 ноября «Микоян» двинулся в поход. Весь арсенал ледокола состоял из девяти пистолетов и охотничьего ружья, а на случай абордажного боя были заготовлены самодельные пики и кортики. Однако проскользнуть незамеченными не получилось. Ледокол несколько раз подвергался торпедированию и обстрелу из пушек. На британской базе Фамагуста вначале не поверили, что в порт прибыл «Микоян», так как фашистское радио сообщило о гибели советских моряков. Из Кипра советский ледокол был отправлен в Хайфу. «Начался ремонт, однако, на следующий день английские власти попросили переставить судно. Через день еще раз, потом еще. За 17 дней советское судно переставляли семь раз! Как выяснилось впоследствии, таким способом «союзники» «проверяли» акваторию порта на наличие магнитных мин, выставленных вражескими самолетами, используя ледокол в качестве подопытного», - пишет историк Петр Рассоховатский. А вскоре порт Хайфы превратился в «огненное море». На итальянских минах подорвались два британских танкера, и горящая нефть разлилась вокруг. Море горело двое суток. Тем не менее, команда «Микояна» не только отстояла ледокол, но и спасла матросов с двух танкеров, солдат зенитной батареи и оказала помощь нескольким иностранным судам.

В Индийском океане два английских эсминца по ошибке обстреляли «Микоян», но, к счастью, не попали. «Во время тяжелейшего прохода сквозь рифы, к судну прибился дельфин. Карты не было. Сергеев приказал включить музыку, и дельфин под нее, как бравый лоцман, провел моряков по безопасным местам», - вспоминает боцман Александр Гройсман. 9 августа 1942 года, ледокол бросил якорь в Анадырском заливе, совершив беспримерный 300 суточный переход длиной в 25 тысяч морских миль. Из четырех судов, вышедших из Батуми в это плавание, к родным берегам кроме «Микояна» смог вернуться только танкер «Сахалин». Коротким был отдых экипажа. Спустя несколько дней «Анастас Микоян» уже проводил по трассе Северного морского пути караваны. Правительственное задание было выполнено.

Воробьев Ф.Т. прошел героический путь во время Великой Отечественной войны. Он награжден орденом «Ушакова», орденом «Отечественной войны» 2 степени, медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне», медалью «За Оборону Советского Заполярья», медалью «За оборону Одессы», медалью «За оборону Севастополя», медалью Жукова. Мне повезло, что я одна из немногих, кому довелось жить и общаться с настоящим героем. Моего прадеда не стало в 2010 году.

С каждым годом все меньше становится тех, кто буквально своей кровью писал историю Великой Отечественной войны. Тем ценнее и дороже для нашего поколения их рассказы и воспоминания. Я очень горжусь своим прадедом. Ведь это и его заслуга в том, что мы сейчас живём под мирным небом и радуемся солнцу. Он воевал не просто за Победу, он воевал за будущий мир, в котором сейчас живём мы, за жизнь, прошлую, настоящую и будущую.

Мой прадед и все герои Великой Отечественной войны, их бессмертные подвиги навсегда останутся в наших сердцах и никогда не будут преданы забвению, пока жива Память: «Не сгладит время твой глубокий след, все в мире есть, забвенья только нет!»

Воробьева Арина,8в г.Нижневартовск