Алеев Алей Вахрутдинович

Мой прадед Алеев Алей Вахрутдинович родился в деревне Тоболтура Тоболтуринского уезда в 1909 г. в дружной трудолюбивой крестьянской семье. Прапрадед Вахрутдин, рано оставшись сиротой с тремя братьями, вел всё хозяйство. Они сеяли, пахали, убирали зерно, носили все своими руками, зимой ямщичили. Семья жила в достатке. К 1930 году они для всех братьев отстроили дома, хозяйственные постройки, разделили домашний скот, лошадей, сельхозинвентарь. Работников они никогда не нанимали.
Однако же в 1930 году во время коллективизации они все были признаны кулаками, в том числе и мой прадед Алей, который был уже женат и отделился от отца.
Весной 1930 года все эти семьи были высланы на Север в посёлок Устрём Березовского района. Везли их на баржах без еды, без тёплой одежды по Иртышу и по Оби. Высадили на голый песчаный остров, где не было никакого жилья. Выжили они благодаря только своему трудолюбию. Познакомились с местными аборигенами – Хантами. Поживившись у них пилами, топорами, рыбацкими снастями, построили землянки и за счёт рыбы выжили.
Впоследствии по государственной программе освоения севера здесь начали строить бараки, создали рыболовецкий колхоз. Прадед рыбачил, плотничал, валил лес, а прабабушка работала в складах-ледниках, замораживала рыбу, упаковывали её так, чтобы ни один плавничок не повредить.
Всё население поселка считалось “врагами народа”. Естественно, мужчин не мобилизовали на фронт. Они работали под девизом: “Все для фронта, все для Победы”.
Но когда положение на фронте стало, вероятно, очень тяжёлым, правительство решило всех репрессированных реабилитировать. В декабре 1942 года вышел указ о реабилитации незаконно репрессированных, после чего все трудоспособные мужчины были мобилизованы на фронт.
Прадед воевал в Сибирском стрелковом полку рядовым, без нормального обмундирования, без достаточного вооружения (оружие нужно было добыть себе в бою).
В 1943 году в марте был ранен в берцовые кости правой ноги под Смоленском. Очень долго находился в госпиталях г. Москвы, г. Свердловска, г. Омска. После ранения, раны не заживали, развился остеомиелит обеих берцовых костей, голени. Поэтому в мае 1944 г. был признан инвалидом Великой Отечественной войны и отправлен из Омска в Устрём к месту проживания семьи.
Здоровье прадеда ухудшалось, передвигаться он мог только на костылях, и, по совету хирурга Берёзовской больницы, семья решила вернуться туда, где он родился и вырос. В мае-июне 1945 г. они вернулись в родную деревню Тоболтура.
Но и здесь, конечно, никто их не ждал. Родной дом конфискован, близкие родственники в п. Устрём. Конфискованный дом прадед выкупал у Тоболтуринского сельского совета дважды (сохранилась справка о выкупе). Даже передвигаясь на костылях, он работал в колхозе, шил хомуты, всю конную упряжь.
В 1949 году в Тобольске хирурги посоветовали прадеду ампутировать правую ногу по колено, чтобы он смог передвигаться на протезах. В дальнейшем до глубокой старости он работал наравне со здоровыми мужчинами. Держал домашний скот, косил, заготовлял дрова, рыбачил, приучил всех детей к труду. Рыбой обеспечивал не только свою семью, но и семьи всех соседей, оставшихся без кормильца. Был советчиком во многих хозяйственных вопросах для многих односельчан.

Мой прадед никогда не пил, не курил, хотя были мужчины, которые после войны стали злоупотреблять алкоголем, а до войны в татарских деревнях не пили. Многие из них не могли найти себя в мирной жизни, ведь они привыкли только воевать. Представить даже страшно, что из 128 здоровых мужчин в деревню вернулось только 49 человек и те, в большинстве, раненые и больные.
Мой прадед был великим тружеником, по вечерам подшивал валенки всем соседям, шил чарки (обувь из сыромятной кожи), в Сибири крестьяне никогда не носили лапти. Эту обувь ему заказывали даже жители соседних русских деревень, такие славные и удобные они у него получались.
Прабабушка была неплохой портнихой, шила тоже после работы по вечерам, обшивала многих в деревне, научила этому мастерству трёх дочерей.
Прадед Алей с прабабушкой Такией вырастили 5 детей, помогали воспитывать внуков. Оставшись инвалидом Великой Отечественной войны в 34 года, прадед дожил до 85 лет в ясной памяти и здравом уме.
Я горжусь своими предками и бесконечно благодарна за мирное небо над головой и счастливое детство.
С фотографиями прадедов в «День Победы» мы всей семьей выходим на парад в составе "Бессмертного полка".