Герои среди нас. Рябченко Николай Александрович( кавалер ордена Ленина) (1923- 2016)

Николай Александрович Рябченко родился 24 октября 1923 года в станице Уманской Краснодарского края, сейчас это станица Ленинградская. До 2016 года он проживал в посёлке Первомайском Кущёвского района Краснодарского края. Отец – разнорабочий ,мать работала телятницей ,свинаркой. В семье трое детей ,четвертая сестра родилась в 1936 году.

К началу войны Николай Александрович успел окончить только 6 классов. В июле 1941 года был направлен на курсы трактористов, по окончании которых работал на тракторе.Но все это время Николай рвался на фронт. Военные дороги Николая Александровича – это особая история.

Более трех лет шел дорогами войны солдат Рябченко. Несколько раз его вызывали в военкомат и отпраляли назад – до особого распоряжения. А 26 апреля 1942 года мечта сбылась: Рябченко Н.А. призвали в армию и направили в учебный радиобатальон, находившийся в то время в городе Майкопе.

Предупредили: кто будет учиться на «отлично», попадет начальником станции на самолет или в танк. Юноша сдал экзамен на пятерку, и его назначили командиром взвода. С этого времени начинается суровая военная служба. Многое пришлось пережить защитнику родной земли Рябченко. Он хорошо знает и горечь отступления, и радость побед, пережил потерю друзей и родных – погибли в годы войны его отец и родной дядя.

С 1942г. по 1945г. Николай Александрович служил в артиллерийском полку на зенитной батарее, главной задачей которой была противовоздушная оборона города Баку. В годы войны Николая приняли сначала в члены ВЛКСМ , а потом в члены партии.
За отличную службу Рябченко Н.А. был награждён орденом Великой Отечественной Войны II степени, медалями «За оборону Кавказа» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945гг. », Медаль Жукова Г.К., Медаль «50 лет освобождения Кубани от фашистских захватчиков», Медаль «40 лет Победы в Великой Отечественной войне», Медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне», Медаль «50 лет Вооруженных сил СССР» ,Медаль «70 лет Вооруженных сил СССР».

После окончания войны Николай Александрович прослужил ещё четыре года, но уже в полковой школе, готовившей сержантов-артиллеристов, демобилизовался только в 1949 году. В Баку познакомился со своей будущей женой Анной, с которой вернулся домой, на Кубань. Вместе они прожили более 55 лет, и только недавно он лишился своей второй половинки.

Мирная жизнь не была лёгкой: приходилось много работать, восстанавливать всё то, что уничтожили или разрушили фашисты во время оккупации Краснодарского края, осваивать новую технику. 45 лет проработал Николай Александрович управляющим отделений сначала в совхозе «Искра», а потом в совхозе «Кущёвский», и всякий раз его бригады становились лучшими. За что Рябченко Н.А. неоднократно был удостоен государственных наград, среди которых три ордена Трудового Красного Знамени, орден Ленина, серебряная и бронзовая медали ВДНХ.
А какой интересной была жизнь! Молодой человек вернулся с войны с молодой женой, следовательно, семья ,заботы. Жена трудилась на ферме свинаркой ,через некоторое время стала , ее портрет был на Доске Почета. Кроме этого , много увлечений : футбол, шахматы, художественная самодеятельность (играл в спектаклях).

30 лет проработал этот человек управляющим в совхозе «Кущевский» ,из них 14 лет на отделении №5, и оно постоянно было лучшим в совхозе. А потмо перевели поднимать хозяйство на отделении № 4 ,где он проработал еще 16 лет. И все с самого начала ,и снова бессонные ночи ,тяжелые трудовые будни ,постоянная работа с людьми и заслуженные победы. Рябченко Николай Александрович и победа – эти слова в его жизни всегда рядом.

52 года – трудовой стаж Николая Александровича, с 14-ю директорами он работал ,и они ценили его за необычайное трудолюбие ,результативность в работе ,умение сотрудничать с людьми. Родина по достоинству оценила труд этого человека. В его трудовой книжке десятки благодарностей ,несколько десятков записей о премировании ,он хранит множество Почетных грамот, не однажды имя Рябченко Н.А. было занесено в Книгу Почета совхоза ,а его портрет можно было видеть на Доске Почета.

В 1993 году Николай Александрович ушёл на заслуженный отдых. На время нашей ему уже 91 год, но он по-прежнему бодр, продолжает вести активный образ жизни, участвует в соревнованиях по шахматам, часто встречается со школьниками, оказывает посильную помощь в возрождении казачества и казачьих традиций. С радостью приглашает к себе в гости ,да и сам не забывает приезжать ,хотя здоровье уже не то, но настроение всегда отличное, бойцовское. Он и расскажет ребятам о себе , и посоветует учиться, чтобы добиться в жизни успехов и стать настоящими людьми.  Огромное спасибо Николаю Александровичу за это!

К сожалению, ничто не вечно на земле... Так, и Николая Александровича не стало весной 2016 года. Мы с ребятами с честью проводили нашего героя в последний путь. Но память о великих людях останется вместе с нами!!!

Вот одно из интервью ,которое нам удалось записать и оставить для потомков. 22 июня 1941 года… Этот страшный день изменил всё, перевернул ног на голову жизни миллионов людей, принёс в их дома смерть и слёзы, заставил детей повзрослеть раньше времени. Европа, Прибалтика, Белоруссия, Украина, полыхали в огне войны. Ожесточённые бои шли под Сталинградом, Ленинград был охвачен кольцом блокады. В августе 1942-го года фронт докатился и до Кубани. Фашисты рвались к Чёрному морю и в Закавказье. Именно об этом времени вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Николай Александрович Рябченко.
- В то время мне было 18 лет. Меня и моего друга Михаила Романченко часто вызывали в военкомат, но на фронт не отправляли, хотя мы начали проситься туда с первых же дней войны, каждый раз отпускали домой до особого распоряжения. Так продолжалось до начала лета. Потом долгожданная повестка всё-таки пришла, и нас призвали в армию. Мы с Михаилом просились на передовую – командование решило иначе. Нас направили в учебный радиобатальон, расположенный в городе Майкопе. Именно там из письма матери я узнал, что мой отец, воевавший в 17-ом казачьем кавалерийском корпусе под командованием генерал-майора Н.Я. Кириченко, погиб.
В радиобатальоне нас должны были обучить работе на различных радиостанциях, после чего направить к месту службы в танковую бригаду или лётный полк. Обучение шло по укороченной программе: фронту нужны были радисты. Учили всему, даже рукопашному бою, где вместо оружия применяется сапёрная лопатка, но делалось это только лишь потому, что на весь личный состав батальона была одна винтовка, да и та находилась в штабе у дежурного.
Майкоп, 1942 г.

Фашисты же с каждым днём всё ближе и ближе подходили к Майкопу. Немецкая авиация часто бомбила город, лётчики расстреливали людей из пулемётов. Я хорошо помню тот день, когда мы сдавали последний экзамен перед отправкой на фронт. Большая часть батальонных построек находилась на склоне горы, там же размещался личный состав, а кухня была в самом низу, у подножия. И вот мы видим, как из штаба бежит дежурный и что-то кричит. Когда он подбежал поближе, слова стали понятны. Внизу, там, где находилась наша кухня, были немцы. Командир решил, что боец из-за частых фашистских налётов сошёл с ума, и приказал нам поймать его. Мы бросились в штаб, куда уже успел вбежать дежурный. Там кто-то из бойцов посмотрел в окно: в расположении нашей кухни, действительно, были немцы.

Командир батальона, чтобы избежать бессмысленных потерь, принял решение отступить в сады и переправиться через реку Пшиш. Мы постарались это сделать раньше немцев, чтобы иметь возможность предупредить население о приближении фашистов.

Покинув расположение батальона, захваченного противником, солдаты остались без пайка, полевая кухня была разбита. Так началось отступление.
Фашисты бомбили постоянно. Идти приходилось пешком, еды практически не было. Питались кто чем. Легче становилось, когда проходили через сады или леса, там можно было найти что-нибудь съедобное.

Во время отступления наш радиобатальон влился в состав 56-ой армии Северо-Кавказского фронта. Здесь уже никто и не вспоминал о том, что мы радисты. Ведь немцы упорно рвались в Закавказье, снабжавшее в то время весь фронт горючим, и нужно было срочно укреплять Орджоникидзе, Грозный, а главное, Баку. Поэтому часть солдат из нашего радиобатальона и 56-ой армии по приказу командования должна была отойти к Туапсе,там погрузиться на корабли, по морю переправиться в Сухуми, а потом по железной дороге – в Баку, где создавались мощные оборонительные рубежи. Я и мой друг Михаил Романченко оказались среди тех, кто теперь отправлялся на Закавказский фронт.

В Туапсе до нас дошёл слух о том, что готовится большая диверсия против советских войск и что корабли, на которых должны перебросить солдат в Сухуми, будут взорваны, как только они выйдут в море. Среди бойцов началась паника, тогда командование приняло решение: идти на Сухуми по горным дорогам. Путь предстоял неблизкий. Транспорта не было, еды тоже. Вместе с войсками к Сухуми шли беженцы. Над головами часто кружили немецкие самолёты, иногда они опускались так низко, что мы видели издевательские ухмылки лётчиков. Они расстреливали из пулемётов беззащитных людей, которым негде было укрыться от шквального огня: с одной стороны дороги – скалы, с другой – пропасть.

Однажды бойцы из нашей части заметили на дороге бесхозных лошадей, вероятно, они откуда-то сбежали, испугавшись бомбёжки. Ребята хотели поймать их и продолжать путь уже верхом, но… Горожанам (они были родом из Краснодара) трудно сделать то, что легко удаётся селянину. Я поймал одного коня, набросил на него верёвку вместо уздечки и поехал. Если бы вы знали, как мне завидовали все Комбат и Рябченко Н.А. вокруг. Но, к сожалению, радовался я соей удаче недолго. Начался налёт - все попадали на землю, а я не могу лошадь бросить, тяну её ближе к скале, чтобы там хоть как-то укрыться. Тут подскочил ко мне пожилой солдат да как треснет меня по затылку. «Ты что ж это, дурья твоя башка, делаешь? Пулю хочешь?» - кричит. Свалил он меня на землю и собой прикрыл. Когда налёт кончился, поднялся я, смотрю: лошадь моя убита. Если бы не тот солдат, меня бы уже давным-давно не было. Я до сих пор лицо его помню.

Вот так мы шли до самого Сухуми. Много всего пережили за тот долгий путь. Помню, с одним из наших бойцов произошёл такой случай. Подошли мы к одному селению, а вокруг него много огородов было. Солдаты голодные, несколько дней уже ничего не ели. Вот и полез тот боец в огород. Только сломал он несколько початков кукурузы,  появилась хозяйка, подняла крик, что это, мол, такое: солдаты защищать Уставам особое внимание должны, а они мародёрством занимаются. Привели бойца (а он -молоденький) к командиру, допросили и приняли решение: расстрелять. Женщина, хозяйка огорода, как узнала об этом, заплакала. Пошла она к командиру и говорит: «Отпусти солдата, это я виновата, ему моя сестра разрешила в огород залезть, а я ничего не знала. Вот и подняла шум». Командир поверил, не стал больше разбираться, приказал бойца отпустить, но мы-то все знали, женщина соврала, чтобы парнишку того спасти.

В Сухуми погрузили нас в товарные вагоны и повезли в Баку. Там определили в артиллерийский полк в зенитную батарею, которой командовал Иванов Николай Ефимович.
Зенитная батарея находилась на одном из оборонительных рубежей, созданных вокруг города. Я всё время просился на фронт, на передовую, писал рапорт за рапортом, но командир мне отказывал, говорил: здесь тоже нужны солдаты, чтобы не пропустить немецкие самолёты к Баку.

Может быть, кто-то подумает, что, оказавшись в шестидесяти километрах от линии фронта, нам стало легче жить. Нисколько. Если в Майкопе у нас не было оружия, но хоть какую-то еду мы могли найти, то здесь нас вооружили, обеспечили всем необходимым, а вот с питанием дело обстояло ещё хуже. Чая – пей сколько хочешь, соли – ешь сколько влезет, а хлеба – маленький блестящий мокрый кусочек. Вот и вся еда. Чтобы заглушить голод, солдаты стали в чай соль сыпать и пить его. Очень скоро многих было просто не узнать: лица, руки и ноги распухли. Тогда командир запретил ставить соль в кухне, а из города привёз гражданского профессора, который рассказал о последствиях такого питания. На меня тогда и лекция, и лица моих сослуживцев произвели такое впечатление, что я до сих пор стараюсь соли есть как можно меньше.

Закончился 1942 год, а в январе 43-его наши войска перешли в наступление. Я опять попросил отправить меня на фронт и в очередной раз получил отказ. Так и прослужил до конца войны в зенитной батарее командиром орудия.