Исследовательская работа Тема: «Мы родом не из детства – из войны…»

Исследовательская работа
Тема: «Мы родом не из детства – из войны…»
В 2020 году наша страна празднует 75-ю годовщину Великой Победы. Сегодня в живых осталось очень мало ветеранов Великой Отечественной войны. Но есть люди, которые очень хорошо помнят те страшные годы. Это те, кому во время войны было всего 4-8 лет. Их детство было опалено войной. И своими воспоминаниями они делятся со своими внуками, которые сейчас совсем немного старше тех, военных, детей. Эти истории западают в душу и остаются в памяти навсегда. Ведь ни в одной книге не прочтешь того, что рассказывают люди, пережившие войну. Поэтому цель, которую я поставил перед собой - узнать о войне из уст тех, кто пережил ее в раннем детстве.

 
Для достижения этой цели я встречался в течение 2 месяцев с жителями нашего поселка, чье детство пришлось на годы Великой Отечественной войны, записывал их устные рассказы, собирал фотографии, сравнивал эти рассказы с тем, что я уже знал о войне.

«Память».

Уже прошло немало лет
От той ужасной вести,
Что враг напал, что мира нет,
И плакали все вместе.

Но наш народ тем и силен,
Что за свою Отчизну,
Сил не жалея, бился он,
И не жалея жизней.

Был очень молод прадед мой
И ждал рожденья сына.
Но он ушел, погиб родной
В ту страшную годину.

Погиб мой прадед на войне,
лежит под Сталинградом.
А бабушка сказала мне:
« Те годы были адом!

Мы нашу жизнь должны беречь,
И мир на всей планете.
Границы от врагов стеречь,
Чтоб жили в счастьи дети!»

II. Детские годы

II.1 Под немецким игом

Это стихотворение я написал в память о своем прадедушке. О нем мне рассказала моя бабушка, Кузьмина Галина Леонидовна. Много лет она живет в поселке Молодежный. Она – дитя войны. Как и у всех детей той страшной поры, ее детство не было безмятежным. И в памяти у нее навсегда остались те далекие, но, к сожалению, незабываемые, годы. Вот ее рассказ о них.

« В кровопролитных боях до последней капли крови защищали наши бойцы свою многострадальную Родину. Во все века, во все времена матери всей земли вместе со своими сыновьями защищали свою Родину, берегли ее, как зеницу ока. Все ужасы войны вынесли на своих хрупких плечах наши матери: голод, холод, бомбежки, разруху, немецкую оккупацию, гибель близких, беспокойство за жизнь детей и мужей. Моя мама, Дружинина Татьяна Фоминична, 1910 г. рождения, всю свою жизнь прожила в городе Курске. Моя старшая сестра, я и мой брат родились в этом городе, выстрадали все ужасы войны, бомбёжки, голод, холод, зверство фашистов. Мама осталась во время войны с тремя детьми, но никто из нас не оказался в детском доме, мама нас вырастила, несмотря на огромные трудности.
У войны не детское лицо. Мне было четыре года, когда началась война. Немцы, наступая решительно, занимали наши города. Так был захвачен мой родной город Курск, где я родилась 7 марта 1937 года, выросла, была под немецким игом. Было страшно, холодно, голодно. Беспрестанные бомбежки изматывали, опустошали душу. Люди гибли десятками, сотнями от взрывов бомб, пожаров, расстрелов. Школы не работали.
В 2003 году исполнилось 60 лет Курской битве. Мой брат, Дружинин Анатолий Леонидович, родился 22.01.1942 года, когда на город Курск был налёт 500 самолётов, кругом был кромешный ад, земля пылала ярким пламенем, а люди в белых халатах (врачи, медсестры, фармацевты, лаборанты, санитары) не имели права покинуть свое рабочее место. Они спасали раненых бойцов, принимали роды, боролись за человеческие жизни. Мой брат и сейчас живет в г. Курске, преподает в школе черчение, рисование и труд, учит детей добру. Моя мама, укачивая брата моего, пела колыбельную песню Сергея Михалкова. Там есть слова «Даст тебе силы, дорогу укажет Родина мудрой рукой, спи, мой воробушек, спи, мой сыночек, спи, мой звоночек родной». Эту же песню я напевала своей маленькой доченьке, а потом и моему внуку, баюкая их.

Во время войны немцы жили, где хотели. Мы - коренные горожане были вынуждены жить в деревне, ведь там легче было прокормить троих детей. Мама умела шить. Электричества тогда не было, керосиновая лампа - непозволительная роскошь. Поэтому все мы пользовались коптилками. Берется баночка, в которую наливают керосин, делается жгутик из ваты. Тоненькую кругляшку из картошки протыкают, накладывают на эту баночку и вставляют в отверстие жгутик, который зажигают. Вот под этой коптилкой мама шила зимнее пальто всего за пять катрофелин. Есть пословица: « Кому война - яма, а кому - родная мама». Те, кто помогал немцам, хорошо питались, одевались. Они же еще и издевались над населением вместе с немцами.

Всех жителей немцы насильно гоняли на тяжелые работы: копали окопы, таскали воду, пахали вместо лошадей, вместо лошадей таскали тяжелые грузы. А немцы, которые охраняли работающих, хохотали над ними и играли на губных гармошках. Люди работали от темна до темна, а ночью выкраивали время на свои дела, чтобы хоть что-то положить в голодные рты. С нами квартировал немец 17 лет, красивый, голубоглазый, стройный блондин. Тогда многие молодые немцы ехали в Россию, как на экскурсию, посмотреть и превратить в пушечное мясо «этих русских свиней», «этих дикарей», которые должны были стать рабами арийцев с голубой кровью. Звали этого немца Ганс. Когда мама пеленала моего братика, он спрашивал : «Мадам, а почему как посылка?», потому что мама вначале заворачивала Толика в пеленочку, а потом оборачивала свивальником. Это такая полоса из материи шириной 10-15 см., сложенная в 2-3 раза , простроченная для упругости, на конце две лямочки, которые завязывались. Тогда не было ни ползунков, ни памперсов, а у немцев в то время уже были ползунки. Пеленали ребенка для того, чтобы ручки и ножки росли ровненькими. Мой братик начал ходить в 7 месяцев. Курск бомбят, а он себе похаживает, сосет из соски что-то и мурлычет себе под нос что-то детское.

Советскими деньгами при немцах было запрещено пользоваться. В ходу были немецкие марки и обмен товаров. Но марок у нас не было. Самым ходовым товаром и запредельно дорогим были мыло, спички, соль. Вместо мыла мы использовали обыкновенную древесную золу. Делали узелок из тряпочки, замачивали этот узелок и стирали и кипятили белье, купались и мыли голову. Вместо спичек пользовались кресалом - это два таких специальных камушка, при трении которых получается искра. А еще берегли тлеющий уголек до следующей растопки. Спекуляция цвела пышным цветом. В курской области было 13 сахарных заводов по переработке сахарной свеклы в сахар. Сеяли свеклу на огромных площадях, все вручную: пахота, посев, обработка, сбор урожая - очень тяжкий труд под надзором вооруженных немцев и полицаев. Глубокой ночью воровали корнеплоды свеклы, варили ее в чугунках, добавляли чуть - чуть терна, а потом пили и ели это «блюдо» кисло- сладкого вкуса. Свекла была и питанием, и витаминами, и сахаром. Очень много было застрелено людей из-за этой свеклы. Еще ели лебеду. Варили из нее суп, пекли лепешки, добавляя гнилую замороженную картошку, которую собирали зимой из- под снега. От такой пищи страшно болели животы. Выручала крапива. Ее было мало, но это и витамины, и противовоспалительное средство.
Молодых парней и девчат вербовали в Германию, обещали там им рай. А на поверку их ждали там концентрационные лагеря Равенсбрюка, Освенцима, Дохао.

Для жесткой дисциплины был введен комендантский час. Это значило, что можно было появляться на улице в определенные часы. Те, кто его не выполнял, расстреливались на месте.

И вот наконец 1943 год! Мне было всего шесть с половиной лет, но я до сих пор помню рассказы о том, как освобождали Курск. Особенно тяжко пришлось на железнодорожном вокзале нашим воинам, ведь железная дорога - это как артерии в нашем организме. Еще в «Слове о полку Игореве» князь Игорь говорил : «А мои куряне - опытные воины». Курские воины не посрамили своей чести. Совсем недалеко от вокзала площадь Ленина. Там смертельно раненый Перекальский воскликнул: «Орлы мои, возьмите город, перед вами площадь Ленина!». Он умер 8 февраля 1943 года. Курск был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Огромный вклад в битве на Орловско-Курской дуге внесли Перекальский, Черняховский, Рокоссовский, Ватутин. Все церкви служили молебен в освобожденном Курске. Открылись школы, дети и подростки пошли в школу. Книг и тетрадей не было, писали на газетах, на чем только можно. Было холодно, голодно, но мы были свободны от ига! Детям - подросткам было тяжело учиться с малышней, поэтому они старались устроиться куда - либо работать, учились в вечерних школах. Но зато получали по карточкам чуть больше хлебушка, чем мы, малыши. Норма хлеба была разная для детей, рабочих и домохозяек. Моя старшая сестра Инна работала и училась в вечерней школе. Мама штопала и стирала белье солдатам. Многие женщины дома шили кисеты, вязали варежки, носки, подшивали носовые платки. И все без исключения рыли окопы, восстанавливали из разрухи город.

Сталинградская битва показала, что после таких сражений войска немцев никогда не придут в себя, они будут растоптаны окончательно и бесповоротно. Мой папа, Дружинин Леонид Иванович, 1905г. рождения, ушел на фронт в первые дни войны, был тяжело ранен под Сталинградом 17 марта 1943 года, умер через 3,5 часа после ранения. Похоронен он в братской могиле в Сталинграде. Я была на этой братской могиле уже в мирное время. В войну просто хоронили, шли кровопролитные бои, и некогда было указывать по фамилиям конкретно кто, где похоронен.
Война продолжалась. Очень много погибло людей. Мы все должны склонить свои головы перед подвигом наших воинов, которые своей жизнью заплатили за нашу свободу и покой.

9 мая 1945 года фашисты были разгромлены - это была Победа! Господи, какая это была радость! Все, от мала до велика, ликовали, смеялись и плакали. Поверженные фашисты на Красной площади в Москве и других наших городах в День Победы несли свои знамена и складывали штабелями на землю. Они были жалкими и растерянными, куда подевались их лоск и спесь? Кстати, на земле, пропитанной кровью и слезами, с пленными немцами обращались хорошо. Они были хорошо и тепло одеты, накормлены, работали по 8 часов, восстанавливая разрушенное.
Я окончила школу, затем фармацевтический техникум. Была пионеркой, комсомолкой. И всегда в моем личном деле стояла запись: «Находилась на оккупированной фашистами территории».

Я вышла замуж, у нас родилась дочь, сейчас подрастает внук.
Война навсегда оставила неизгладимый след в моей жизни. Да и не только в моей. У детей того времени не было детства. Поэтому я и все мое поколение мечтаем о том, чтобы дети всегда улыбались, матери не боялись за своих сыновей, а старики чувствовали заботу всех окружающих. Мир вам!»


II. 2. Военные годы на Алтае.

Следующая история рассказана Голяковой Надеждой Ивановной, старейшиной нашего поселка, о ее детстве.
Семья Барышевых жили в Алтайском крае, селе Смоленском. Детей было четверо. Надежда была среди них средняя. Ее сестра Зоя была старшая, брат Иван был младше, а самая маленькая в семье была Маша. Когда началась война, Надежде было около восьми лет. Тогда семья уехала в среднюю Азию, город Ташкент. Там они жили среди узбеков в ауле. Мать год работала в детском саду, где жили дети ушедших на фронт родителей. Дети спали под открытым небом, где стояли койки. Надежда помогала матери. Она собирала яблоки к обеденному столу, помогали стелить постель детям, укладывать их спать. Только после этого она шла домой. Отец работал там около года. Затем ему пришла повестка в армию. Он отправился с семьей обратно на Алтай. Семья ехала на поезде. Их вагон попал под обстрел узбеков.

Как только семья Барышевых приехала на родину, отец на второй же день поехал обратно с вещами служить на фронт. Там он служил в артиллерии наводчиком. Оставшимся знакомые уступили квартиру. Мать с детьми жили на берегу речки. У них не было ни продуктов, ни денег. Детям приходилось самим зарабатывать себе на жизнь своим трудом. За целый день наемный работы их могли покормить кашей с молоком. Были очень рады, если дадут кусочек мыла или некоторые продукты. Денег не давали, всегда платили едой, потому что в единственном магазине в деревни не было ничего. Работали Надежда, Зоя, Иван. Маша была еще слишком мала для работы. Потом за два дня они приносили немного литров молока и немножко какого-то пшена. У семьи были деньги, которые они заработали в Ташкенте, красивые платья мамы. Все это они променяли местным жителям на хлеб и картошку. Мать променяла на это все свои наряды, свое последнее красивое платье она променяла, чтобы дети были сыты. Картошку варили целую в мундире. Дети были так голодны, что делили ее поштучно. По две, по три… Соседи дали им кто какие семена и весной они посадили некоторые овощи, картошку. Иван очень хотел есть и разорял птичьи гнезда и даже ел птичьи яйца, он ходил по полям, искал сырую картошку и ел ее немытую и сырую. Дети ходили и собирали зерно по старым гумнам, где когда-то молотили зерна, затем его просевали, молотили, толкли в ступе и стряпали какие-нибудь лепешки. Лепешки пекли из старой, прошлогодней картошки. Ели жаренную свекольную ботву, морковную.

Когда уже осенью они собрали урожай жить стало полегче. Весной соседи дали им телочку и к осени телочка стала коровой. Было уже свое молоко. На этой бедной коровке они пили молоко, на ней пахали огород, на ней возили дрова. Траву косить было нечем. Траву рвали с помощью серпов и ножей. Иван таскал траву на руках, а девочкам соседи сделали маленькие колясочки на двух колесиках и дети таскали сено для буренки. На этих же колясках они возили и воду. Зимой дети долбили лопатами проруби и добывали воду. За это платили деньги и давали некоторые продукты.

Одевались дети кирзовые военные сапоги и военную форму; зеленую юбку и зеленую гимнастерку. Мыла не было, голову приходилось мыть золой.
Надежда к тому времени пошла во второй класс. Бумаги не было, писали на газетах. Иногда писали на книгах или сшивали газетку в виде тетради. Черные чернила заменяла разведенная сажа, а красные –свекольный сок. Книг почти не было. Чтобы учиться на десять человек была одна книга. Ученики собирались, один читал, а остальные слушали. Потом кое-кто задавал вопросы, кто-то пересказывал. Книга оббегала всех в селе, чтобы каждый решил задачи. Но все учились хорошо, никто не прогуливал уроки и не хулиганил. Старшая Зоя помогала Ивану и Надежде учиться, объясняла, если чего-то не понимали. Ходить в школу было далеко. Около двадцати-тридцати минут дети шли в школу. Вставали очень рано. Школа была неплохая. Одноэтажная, но большая. Вокруг здания был сад.

Когда приходили из школы, дети сразу начинали помогать матери. Тогда у них уже был поросенок, за которым все ухаживали. «В одиннадцать лет я сама белила, мыла полы, убиралась, - говорит бабушка. – Правда уже, как там я побелила, как там помыла, но помыла». Матери были некогда заниматься хозяйством. В семь часов она уходила, а приходила в девять.

«А потом нам пришла похоронка от отца. Там говорилось, что он пропал без вести. Но у нас все равно оставалась какая-то надежда, что он живой Мы все глаза выплакали, но все равно ждали его. Не верилось, что он умер», - вспоминала бабушка. Целый год семья жила в переживаниях. Потом отец объявился. Пришло письмо, что ваш отец и муж живой. Он был в плену у немцев, а из плена бежал раненый. Он пересек линию фронта, его подобрали из под обстрела. Затем он попал в госпиталь, где он пролежал одиннадцать месяцев. Отец вернулся к семье. Он делал в доме все вместе с детьми. Зарабатывал, подшивая сапоги, валенки. Сначала ходил он на костылях, был контужен в голову, руку. У отца было простреляно легкое. Жена лечила его, он все время сидел дома. Когда он поправился, он стал учить детей быстро и хорошо делать проруби. Отец не стал детей отпускать одних, сам стал с нами ходить. Чаще всего отец водил с собой сына.

Война закончилась. Надежде хорошо запомнились слова, прозвучавшие тогда на площади по громкоговорителю. Говорил торжественный голос Левитана, предвещающий хорошие известия. Люди услышали такие слова: «Внимание – внимание! Говорит Москва. Фашистская Германия капитулирована. Пробил час победы! Советский народ победил фашизм! Поздравляю с днем победы!» Последние слова почти не было слышно; на площади творилось что-то невообразимое. Кто-то радостно плакал, обнявшись с родными, кто кричал «Ура!» и подбрасывал шапку, а кто-то также безмолвно стоял, не в силах поверить в случившееся. Победа наступила, и жизнь значительно улучшилась, хотя стране предстояло немало пройти, чтобы восстановить экономику.
В то время семья Барышевых опять поехали в Ташкент и вновь стали жить там. Квартиру им уже не дали, и они жили в общежитии. Отец болел, его не приняли на работу. Мать работала почтальоном; ездила на поезде и разносила письма по домам. Зоя, Иван и Надя начинали учиться в институте, а Маша заканчивала школу.

Надежда выучилась на агронома. Она не была отличницей, но хорошо знала свое дело. Курс готовил молодых людей работать на военных совхозах. Надежда была направлена на Дальний Восток в военный совхоз №2. Там она встретила своего мужа Анатолия Леонтьевича. Они остались жить на Дальнем Востоке, в поселке Молодежный. Вскоре у них родилась дочка Оля. Во время учебы в институте, она встретила своего мужа Петра. Они жили вместе с Надеждой в мире и согласии. Их семьи были благополучными и дружными.

У Надежды родились две внучки: Елена и Юлия. Сейчас к Надежде Ивановне приезжают старые знакомые, сестры. Они вспоминают эти годы и с радость, и с грустью. «Эти пять лет не забудутся никогда. Они не уйдут со временем и их не скрасят счастливые моменты жизни. Но они – урок будущему поколению, пример стремления к спокойной, счастливой жизни. Война не должна когда-либо повториться. Я желаю нашей стране жить в мире и не знать кровавых битв».





II. 3. Жизнь в оккупации

Третий рассказ и похож, и непохож на два предыдущие. Так же, как и судьбы людей. Его рассказала мне Зыкова Ольга Ивановна, первостроитель нашего поселка.

Ольга родилась в Киевской области, в поселке Глибочек в 1932 году. В 1940 году она закончила первый класс, а в 1941 году началась война.
« В наш поселок немцы вошли около 12 часов дня. Первыми шли мотоциклы, а за ними шли танки. Когда один танк зашел на мост, его тут же взорвали наши солдаты. Танки повернули назад, но через час они вернулись. Немцев пришло очень много. Они прошли по всему поселку, но не нашли наших солдат. Тогда немцы прошли, собрали всех евреев, которые жили в поселке, а также стариков и детей. Потом они выкопали большую яму, всех захваченных расстреляли и закопали в этой яме. Все мы были в ужасе. А немцы ходили по поселку и собирали яйца, кур, все, что было у людей.
Взрослых они заставляли работать. За работу денег не платили. Те жители, которые были побогаче, ездили в Западную Украину и меняли свою одежду на картошку, рожь. И так мы жили три года. В первые годы немцы заставляли работать нас на полях, и мама с сестрой работали там, а потом на второй год немцы не сеяли поля. Коров и трактора угнали за Днепр - колхоз остался пуст. Все, что осталось с полей - пшено, горох раздавали людям за то, что они работали. Нам достался горох. Мы весь год ели горох, а потом пришла весна, и нечего было сеять. Ели мы суп из крапивы, сушили листья липы, растирали их в пух и лепили лепешки. У людей не было ни хлеба, ничего. Тетя с сестрой ездили в Западную Украину и меняли одежду на рожь, хлеб, кукурузу. Кукурузу мололи на жернове и варили кашу. А когда нечего стало менять, наступил постоянный голод. Весной ели крапиву, ходили на поля, выкапывали мерзлую картошку и варили суп с листьями.

Немцы забирали девушек и ребят в Германию. Им говорили, что они там будут учиться, а они там работали. Многие остались в Германии, а некоторые приехали обратно.

Когда немцы отступали, они хотели согнать всех людей около школы. Но ночью пришли наши солдаты и освободили наш поселок.
Когда Красная Армия освободила нас, в колхоз привезли трактора и 30 телят, и я пошла работать телятницей. А сестра, мама и тетя работали в колхозе. Первые годы жить было очень трудно. Мы ездили засыпать дороги. Ездили мы на поезде, не в вагонах, а на платформе. В школе я больше не училась, потому что не было школ поблизости.

Потом в 1950 году мы переехали на Дальний Восток в Еврейскую область. Мне было 18 лет. Там я познакомилась со своим будущим мужем . В 1955 году у нас родилась дочь. Работала я на ферме.

То, что сегодня я слышу и вижу о войне, во многом совпадает с моими воспоминаниями о том времени. Сейчас у меня 8 детей, 22 внука, 3 правнука. И не дай Бог им испытать то, что испытали мы в годы войны!».

III. Заключение

Три рассказа, три разных человека, три судьбы. Но всех их объединяет одно - они пережили войну. Несмотря на трудности, они учились, работали, помогали родным, хотя были еще совсем маленькими.

Война - это слово впечаталось в их память, определило их мировоззрение, повлияло на дальнейшую жизнь. И самое главное для этих людей сегодня - это быть уверенными в том, что их дети и внуки не узнают никогда ужасов войны.
Познакомившись с историей жизни людей, помнящих войну, которая отняла у них детство и наложила отпечаток на всю их жизнь, я сложил эти строки:

Эхо войны.

Сегодня мы много слышим
О той ужасной войне.
Но разговоры все тише,
И горько становится мне.

Мне горько за эту старушку,
В те годы девчонкой была,
И детство ее - без игрушек,
И юность обожжена.

Мне горько за тех, кто вернулся,
Но дома не встретил никто.
От горя солдат не согнулся,
Он жив, несмотря ни на что!

Встречаются однополчане,
Горька и скупа их слеза.
Тяжелой ценой отстояли
Счастливые наши глаза.

Их подвиг забыть мы не в силах,
Но нужно о нем вспоминать
Не в разговорах красивых,
А делом их жизнь улучшать.

Хочу, чтобы жили спокойно,
И больше не знали нужды
Все те, кто помнит кошмары
Той страшной, далекой войны.
Библиография.

1. Воспоминания Кузьминой Галины Леонидовны.
2. Воспоминания Голяковой Надежды Ивановны.
3. Воспоминания Терентьевой Ольги Ивановны..